Сейчас Салгана находится в приюте под наблюдением психологов. А несколько дней назад она ушла в ночную тайгу за помощью бабушке. Собиралась сама: оделась, с собой взяла только спички. Пошла без продуктов, снаряжения и даже компаса. Решила просто идти вдоль реки в надежде выйти на стойбище чабанов. Ведь только у них есть телефоны, чтобы вызвать врача.
Салгана жила с бабушкой и слепым дедушкой в местечке Салдам-Белдир фактически с рождения. Отца девочка не помнит. Матери, Элеоноре, приходится надолго уезжать из родного поселка на заработки.
Вокруг Салдам-Белдир сплошная тайга и горы. До райцентра Кунгуртуга более 40 километров. Зимой здесь исчезают всякие дороги, добраться можно только на мощных грузовиках-вездеходах. Кругом глубокий снег. О мобильной связи здесь пока приходится только мечтать.Тот день Салгана помнит. Она проснулась. Окликнула бабушку, но та не ответила. Тогда стала ее толкать, но женщина не двигалась. Испуганная девочка кинулась к деду, который сразу понял, что дело не ладное и заплакал, говорил, что нужно звать кого-нибудь на помощь.
Привести врачей и взрослых могла только внучка. Он сказал девочке, что ей нужно добраться на близлежащий чабанский зимник, до которого по прямой восемь километров. Салгана рассказывает, что было темно, шла, с трудом пробиваясь через снег. Сообразила, что если идти по берегу реки, то обязательно придет к стоянке. Местами Салгана шла, проваливаясь по грудь в сугробы. Малышку, бредущую по снегу, случайно заметила хозяйка чабанского стойбища. Салгана чуть не прошла мимо стоянки, не заметив в зарослях постройки. Девочка была в пути уже более четырех часов.
В Салдам-Белдир сразу же вызвали бригаду врачей. Но они лишь диагностировали вероятную причину смерти бабушки — инфаркт. В МЧС России сообщили, что намерены представить ребенка к награде за мужество. А в СКР возбудили уголовное дело «по факту оставления в опасности престарелых граждан и несовершеннолетнего ребенка».
Но почему смелой девочкой занялись следователи? Этот вопрос корреспондент «РГ» задал старшему помощнику руководителя следственного управления Алле Нурсат. Вот что она объяснила. Дело заведено в отношении 31-летней жительницы Тере-Хольского района. Это мама ребенка.
Следователи уже выяснили, что с начала 2016 года по настоящее время женщина оставила 4-летнюю дочку у своих родителей. Они пожилые люди, живут на чабанской стоянке в труднодоступном месте. А сама мама уехала, воспитанием и содержанием ребенка не занималась. В СК уверяют — матери было известно, что ее родители не просто пожилые, но и больные люди. Отец — инвалид по зрению, мать — гипертоник. Связи на чабанской стоянке нет, а до ближайшего населенного пункта 20 километров.
Почему в СК сразу завели дело? Потому что большинство проверок закон позволяет сделать лишь в рамках возбужденного уголовного дела. Это осмотры мест происшествия, допросы свидетелей, сбор материалов, изучение условий проживания родителей и дочери подозреваемой. Впереди и экспертизы — был ли нанесен вред ребенку? В СК действует железное правило — от сотрудников требуют мгновенной реакции на любые сообщения о том, что с ребенком что-то случилось. Для этого мониторят Интернет, СМИ, просто принимают звонки в СК.
Но сейчас в этом деле сложилась парадоксальная ситуация. Во-первых , по этому делу уже есть пострадавший. Это ребенок, совершивший подвиг, на который не каждый взрослый пойдет. Но малышку сейчас отправили в больницу не потому, что она плохо себя чувствует, а в «рамках уголовного дела». Как сироту при живых родственниках.
Почему ее мать уехала? От хорошей жизни? А может, надо было зарабатывать на пропитание пожилым родителям и дочери. А с кем же ей в таком случае оставить ребенка, как не с близкими? Теперь женщина в считанные часы стала уже подозреваемой, так как дело возбудили не по факту, а против нее. А у нее, между прочим, горе — умерла мать и ребенка отняли, правда, временно. Впереди у этой женщины задержание, как минимум на несколько суток и допросы.
А может, надо было сначала разобраться, а потом возбуждать дело? Есть два варианта развития событий. Если мать где-то весело жила и про обязанности не вспоминала, то ей можно что-то предъявить. А если она в поте лица работала на семью? Нельзя ли подобные дела начинать с другого конца — сначала получить ответы на главные вопросы, потом возбуждать дело? В противном случае вышло наше родное — хотели как лучше, а получилось все равно — как всегда.
источник